На-до - два слога надежности. Если бы солнце светило по настроению - все мы давно были бы на кладбище.
Да-да, это оно. Правда, я не уложилась в размер, и жанр не могу описать достойно... Но надеюсь, тебе понравится 
Акаме, местами нца, местами флафф)))
читать дальше
Когда двоих молодых людей, наконец, впустили в палату к роженицам, они успели узнать о друг друге почти все. О том, что у Каменаши рожала сестра, младшая, а муж ее не смог приехать, он в командировке, что у Аканиши рожала девушка, с которой он был всего полгода. Казуя недоверчиво посмотрел на новоиспеченного папашу – и что, не бросит ее одну? А новый знакомый радостно продолжил рассказывать, что сам не верит своему счастью, и будет работать в два раза больше ради ребенка и девушки.
- Привет, дорогая! Как ты? – Джин ласково чмокнул девушку в щеку, разглядывая сверток из одеял и кружев, - и кто у нас тут?
- Ты что, кружева не видишь? Девочка это, - отрезала Юми, - И вообще, ты что, не мог пораньше прийти?
Аканиши растерянно покраснел, и попытался сказать, что его не пускали.
- И что? Не мог тайком пройти? – продолжала ворчать девушка. Парень устало вздохнул и просто сел рядом с ней.
Каменаши и его сестра с удивлением наблюдали за этой сценой. У нее родился мальчик, она уже отзвонилась мужу, и тот горько сетовал, что не успел приехать, благодаря Казую за примерное исполнение обязанностей дяди. Каменаши только усмехнулся.
Он все равно работал в этой больнице, только в другом отделении, он был кардиохирургом, молодым помощником.
Через полчаса пришла суровая медсестра, осматривать детей, и двух парней выгнали из палаты, как беспомощных котят. Они весело переглянулись, и Джин предложил:
- Ну что, в бар? За знакомство?
Оставшись в компании только Юми-тян, Сакура осторожно поинтересовалась, почему она так строга со своим парнем. И попала в ураган эмоций. Молодую женщину просто крутило и рвало на части, когда она рассказывала про Джина:
- Да ты понимаешь, он работает в зоомагазине, ничего кроме своих животных не любит! Зарплата маленькая, сам – идиот, вечно всем в долг дает! Мозгов нет, отношения у нас – сплошная романтика! А я страсти хотела, ревности! А теперь вот еще и ребенок! А мне аборт запретили делать, сказали – поздно пришла! А этот имбецил и рад – детей, он, понимаете ли, любит! А друзья у него лучшие – двое, из верхушек фирм, так хоть бы раз он у них денег попросил мне на кольцо или ожерелье! Или со мной познакомил бы!!
Сестра Каменаши слушала, и удивлялась мелочности и жадности. Тех тридцати минут вполне хватило ей, что бы понять, что Аканиши – приличный, и вроде даже заботливый. И брат его так охарактеризовал. А он редко в людях ошибается.
***
А тем временем, подвыпившие Каме и Джин рассказывали друг другу… Ну о чем могут рассказывать друг другу только что познакомившиеся люди? Обо всем! И Каме тоже не выдержал, и спросил про девушку Аканиши. Тот чуть-чуть погрустнел, и тихо ответил:
- Характер у нее сложноватый, но я люблю ее такой.
Каменаши похлопал его по плечу:
- Ничего, друг, теперь у нее ребенок, может, смягчится.
Но Аканиши так и не улыбнулся.
Когда через две недели обе девушки были отправлены домой, Казуя с нетерпением ждал возможности поговорить с сестрой. Потому что сколько бы он не пытался выведать у Джина, что не так – тот молчал или переводил тему на другую, которых у них оказалось очень много. Поэтому в тот же день Каменаши за ужином поднял этот вопрос:
- Слушай, что с твоей соседкой по палате?
- А, ты тоже заметил?
- Заметил?! Да такое за версту учуешь! – скривился Каме.
- Ну, в общем, слушай. Я ее тогда же и спросила. И она мне выдала море информации. Как я поняла, твой новый друг – парень работящий, чувственный и любит детей. К тому же, работает в зоомагазине.
- Ну, это я уже знаю, - сказал Казуя, подцепляя палочками кусочек мяса.
- Ну вот, а этой Юми хотелось другого – страсти, ревности, ненависти, драк и слез, но никак не детей и животных!
Каменаши снова кивнул – и это он тоже понял.
- Ну и самое интересное – на днях к ней приходил парень – Нишикидо. И тут она словно шелковая стала. И улыбалась мило, и с ребенком сюсюкалась, и прямо ангел. И про Аканиши – ни слова. А парень ей чего только не принес – и все эксклюзивное, дорогое…. Ну я и решила подыграть ей.
- Ой, а что это за обаятельный мужчина был? Такой элегантный весь, не в пример некоторым…
- Некоторые – это Джин-то? Верно подметила, подруга, - хихикнула довольная завистью соседки девушка.
- И все же, кто это?
Юми поколебалась немного, но было видно, что ее распирало от самодовольства:
- Ладно, слушай. Только никому!!
- Хорошо, только расскажи, откуда такие берутся… - умоляюще сказала Сакура.
- Это – настоящий отец ребенка. Аканиши знает, что ребенок не от него, но ничего не говорит. Потому что родители уже свадьбу нашу распланировали. И к тому же, я сказала ему, что это по пьяни было, понимаешь? Что он меня заставил. И теперь Джин хочет разобраться с Нишикидо, не зная даже, кто это. А он богатенький, видишь, какие подарочки несет. А Джин будет с ребенком сидеть, - довольная таким раскладом и собой поведала девушка.
- Да ты просто в шоколаде – один за ребенком смотрит, а другой – кошелек! – ахнула Сакура.
- Не только кошелек. Он и в кровати знаешь что вытворяет? Тебе такое и не снилось! – презрительно хихикнув, похвасталась Юми.
Каменаши аж палочки уронил.
- Что? Джин – не отец??? А я его вопросами, значит, мучаю, - расстроился Казуя.
- Да что ты так переживаешь-то? Или тебе Аканиши приглянулся? – хихикнула девушка.
- Нет, о чем ты! Мы просто хорошо сдружились, а не то, о чем ты.. Да и вообще… - Каме покраснел, и довольная сестра долго поддразнивала его, крича, что он влюбился.
***
- Что, опять на свидание? - усмехнулась Сакура, видя, как Каме выбирает футболку.
- Да не свидание это! - сердито ответил он, приглаживая взлохмаченные волосы.
- Разумеется. Сегодня хороший день для романтической встречи, - не слушала его сестра.
Казуя лишь тяжело вздохнул и пошел надевать пальто. Февраль был довольно теплый, и Каме надеялся взять выходной на свой день Рождения, поехать к родителям.
Они встретились у одного из модных магазинчиков в Шибуе. Джин был с ребенком. Маленькая Сачико была в костюмчике зайчика - на капюшоне белой курточки были маленькие ушки, белые варежки были словно из пуха - мягкие, невесомые. Каменаши чмокнул девочку в пухлую щечку:
- Привет, принцесса, - и кивнул Аканиши, беря у него с рук ребенка.
- Фух, принцесса оттянула мне все руки. Мама ее хорошо кормит. Привет, - пожаловался парень.
Каме не ответил - он общался с девочкой, спрашивая всякую глупость, целуя ей пальчики, отчего Сачико довольно гугукала, взвизгивая, когда Каменаши начинал ее щекотать. Он чмокнул ее снова, и услышал смех:
- Я так и знал. Я пойду домой тогда, раз у вас такое милое свидание, - надул губы Джин.
- Эй, не ревнуй, а то и тебя поцелую. Или щекотать начну, - и Каме дурашливо сложил губы трубочкой. Аканиши закатил глаза:
- Нашел чем пугать, - фыркнул, и прижался на секунду губами к губам Казуи.
Каме недоуменно смотрел на него, и тот снова фыркнул, забирая ребенка:
- Ну и чего мне боятся, если ты сам тут в ступоре.
И он быстро завалился в кафешку.
- Это было очень глупо с твоей стороны, - Казуя сел на стул напротив диванчика с Джином. Сачико положили на стол между ними. И говорить им пришлось через девочку, изредка опуская ее ручки, закрывающие обзор.
- Почему? Я просто пошутил.
Каме открыл рот, но не нашел ничего умного для возражения. В итоге он ляпнул:
- Не подавай плохой пример девочке!
Аканиши вскинул голову от меню, заглядывая парню в глаза, и вдруг рассмеялся:
- Целоваться плохо?
Казуя запутался окончательно:
- Ну, не в случае меня..
- Почему тебя целовать плохо? Ты красивый и милый, - глаза Джина были полны смешинок, но говорил он серьезно. Отнял меню у Сачико - она решила, видимо, что раз еда нарисована - это можно есть. И она нашла замену - потянулась ручками к Казуе. Когда он приблизился к ней, она вытянула губки и дотронулась до носа парня.
- Вот видишь, научил, - целуя детский носик в ответ.
- Точно папина дочка! - гордо заявил Джин, и Каме едва не проговорился. Смотреть, как Аканиши заботится о девочке, зная, что ребенок не его - мучительно больно.
- Официант, две кружки пива! - крикнул он, лишь бы что сказать.
Через пять минут пиво принесли и на них очень странно покосились. Особенно на ребенка, лежащего между бокалами пива. Только тогда они обратили внимание на оформление зала - множество сердечек всех цветов и видов - шарики, свечки, салфетки...
- Эээ... - протянули они, и Каме хлопнул себя по лбу.
- Я убью свою сестру, - осознание пришло слишком поздно.
- Да ладно. Подумаешь, два друга выбрались попить пивка именно в день Святого Валентина...
- Ага, только все смотрят на нас как на парочку. Да еще и с ребенком, - усмехнулся Каме.
- Пусть завидуют. А за что сестру убьешь? - легкомысленно спросил Джин, одной рукой держа бутылочку ребенку, а второй - себе кружку.
- Да она как всегда. Издевается надо мной, говорит, что мы с тобой... - внезапное воспоминание о поцелуе смутило, и Джин закончил за него:
- Встречаемся?
Каме опустил глаза и кивнул.
Аканиши рассмеялся и поднялся с дивана, сел на стул рядом с парнем, поднимая его голову за подбородок, целуя его в губы нежно, словно Каме - самое чувственное существо на свете, нежное создание из другого мира, и только искренние эмоции спасут его. А то, что он дико краснеет, и пытается следить за ребенком - лишь прекрасное дополнение к его тонкой организации.
Джин оторвался от сладкого рта, взял ребенка на руки и как ни в чем не бывало продолжил кормить ее. Казуя же неосторожно поднял голову... И тут же спрятал нос в бокале пива - на них смотрели все... Губы Аканиши ярко-красным пятном горели на него лице, и то, как он улыбался - привлекало всеобщее внимание.
- Джин! Теперь на нас точно смотрят как на гейскую семью, - прошептал Каме парню на ухо.
- И что? Какое кому дело? - Аканиши явно нравилось внимание к своей персоне, пусть даже такое.
- Твоей девушке, например! - воскликнул Каменаши.
Все снова обернулись на них.
- Молодец! Сейчас все точно считают нас маргиналами, - искренне восхитился Джин. Каме молча стал одевать пальто и наматывая шарф, длинный, как время, пока они целовались. Вспомнив об этом, Казуя снова покраснел.
- Этот ребенок - не от меня.
Каменаши повернулся на голос. Джин завязывал капюшон на шейке Сачико, а она хватала его за нос и щеки.
- Я знаю.
Аканиши поднял взгляд на него:
- Почему ты мне не сказал?
В ответ пожали плечами:
- Ну как ты себе это представляешь?
Понимающая усмешка скривила лицо его друга.
- Ты прав.
Уже на улице Каме сжал ладонь Джина. Он мне мог выразить ничего словами, просто сжимал его теплые пальцы, отчаянно надеясь, что его поймут и так.
- Каме? – тихонько позвал Аканиши. Парень встрепенулся, виновато отпустил большую теплую ладонь и пробормотал:
- Иди домой, тебя там ждут…
- Не ждут, - так же тихо.
- Хорошо, но ты же хочешь домой, к… - Казуя резко замолчал.
- Да, я хочу домой. Но не к Юми. К тебе, - улыбнулся Джин, подхватывая кончик шарфа Каме и давая его ребенку.
- Джин, - Каме остановился. Пар, вырывающийся изо рта при разговоре. Тихое сопение Сачико. Аканиши, молодой папочка не своего ребенка и скоро – муж. И что-то между, большее, чем дурашливые поцелуи, большее, чем хорошая дружба. Большее, чем влечение. Казуя втянул носом воздух и решил, что оставит этот запах в памяти навсегда. Чистый свежий запах приближающегося счастья.
- Да?
- Ты…
- Да.
- Подожди, …
- Да!
- Но…
- ДА!ДА!ДА! – с жаром проговорил Джин, притягивая Каме к себе, вручая ему ребенка и обнимая так, как должен был обнять свою девушку в тот день, когда познакомился с Казуей.
***
Они сидят у Каменаши и пьют горячий чай – пар поднимается над их кружками, они только что носились по улице – у клиентки Джина кошка убежала из корзинки – пришлось отыскивать несчастное животное по всей улице.
В итоге бедное животное оказалось в руках Каме, и Аканиши смертельно на него обиделся – все-таки, ветеринаром был он. Правда, смертельная обида Джина длилась в среднем полчаса, поэтому сейчас они отогревались в гостиной, довольно мирно смотря телевизор. Сестра Каме поехала с ребенком и мужем к бабушке, Юми – пошла к подругам с ребенком.
- Джин, ты хочешь есть? – спросил Казуя, отпивая горячий чай и поджимая колени к груди.
Аканиши, зачарованно смотревший на него, не услышал вопрос. Он протянул руку и погладил мягкую прядь волос, дотронулся до уха… Каме отставил чашку:
- Джин…
- Что? Тебе не нравится? – он продолжает, а Казуя колеблется:
- Но ты же еще с девушкой…
Аканиши недовольно хмурится, греет руки об чашку и говорит громче, чем требуется:
- Я больше не хочу быть с ней.
- Точно также ты не захочешь быть потом со мной, - мягко замечает Каме.
Джин открывает рот, чтобы возразить, но не успевает. Казуя накрывает его губы своими, мягко целует и тут же отстраняется:
- Пойдем, тебе снова пора на работу.
И Аканиши почти ненавидит его за это. За правильность, за нерешимость, за то, что он может сдерживать свои порывы.
***
С поездки на свой День Рождения Каме возвращается в два ночи на такси. Он до сих пор слегка пьян, но завтра надо хотя бы появиться в больнице – пусть и не его смена. Он вваливается в квартиру и снимает ботинки. Проходит на кухню, и видит на столе огромную пиццу с 23 свечками, натыканными по краям. На кухонном диване спит Джин, смешно свернувшись клубочком. Каменаши усмехается, целует в лоб спящего парня, и тихо уходит, когда хриплый спросонья голос останавливает его:
- Казуя… С Днем Рождения, - Джин поднимается на диване, потирая глаза и надув губы.
- Спасибо, - говорит парень и тащит Джина к себе в комнату. Они плюхаются на кровать прямо в одежде, и засыпают в обнимку, укрывшись пледом.
Утро застает Каме в одиночестве – Аканиши уже ушел, он с утра кормит животных в зоомагазине. Пицца лежит нетронутая, зато в холодильнике образовалась порядочная брешь в стройном ряду йогуртов.
***
Они не планировали встречаться в этот день. Просто так получилось, что сегодня они снова вместе пьют. И нет, это не их руки сцеплены под столом, не их спутанное дыхание, когда Джин ведет Казую домой, это не их небрежно скинутые ботинки и куртки. Нет, это не их одежда на полу, ведь это неправильно, пока еще неправильно… И нет, нет, это все ложь, морок, обман… Нет, это не губы Каме на шее Джина… Нет, это не руки Джина на талии Каме… Он задыхается от ощущений, тонет в вязком омуте эмоций, и нет, это не его стон, это кто-то другой…
Джин нависает над ним, и внезапно туман рассеивается. Его полные губы оставляют влажный след на груди Каме, на его животе, а дальше Казуя уже не может вспомнить, кто он, где он, и зачем же он так долго отрицал очевидное… С каждым новым движением Аканиши словно разрушает башню сомнений Каменаши, и он подчиняется порыву, отдаваясь во власть сильных рук, растворяясь в чувствах без остатка.
***
Когда Аканиши в ужасе звонит ему, Каме внимательно изучает карточку нового пациента. Джин взволнованно говорит, что его друга положили на операцию, в больницу Каме, и что его зовут…
- Широта Ю, - говорит Казуя, и на том конце удивляются, но недолго.
- Ну, в общем, позаботься о нем, - и он кидает трубку под фоновый плач Сачико и крики Юми.
- Это Нишикидо Вам звонил? – спрашивает парень. Странная внешность – глаза японца, а нос и губы испанские.
- Ээээ, нет, - медленно говорит Каме, пытаясь вспомнить, где он уже слышал эту фамилию,
- Это был Аканиши.
- А, Бака… Вы знакомы? - Каме утвердительно кивает.
И уже позже, когда парню уже ввели снотворное, Казуя вспоминает, где слышал имя Нишикидо. Настоящий отец Сачико.
***
Каменаши едва дожидается, когда можно будет поговорить с Широтой. Он был готов будить его еще на операционном столе, но боялся потерять столь ценного человека, и поэтому стоял, нервно кусая губы и напряженно следя за руками хирурга.
Казуя приносит Ю еду, так как тот еще слишком слаб. И с замиранием сердца спрашивает:
- Раз ты друг Джина, и он просил позаботиться о тебе, можешь рассказать о вас?
Широта странно на него косится, но отвечает:
- Мы друзья со школы, всегда во все передряги влезали вместе. Нас четверо – Джин, я, Нишикидо и Ямашита. Мы все поступили в разные места, Ямашита – уехал во Францию. Мы с Ре унаследовали фирмы отцов, а Аканиши, как, ты, наверное, знаешь – ветеринар. Но на самом деле нас было больше, я даже не буду называть тебе всех из нашей команды – а мы назвали себя только так. Но потом все начали занимать у нас деньги. И никто не возвращал. Однажды наше терпение истощилось, и мы разошлись. Только Ямашита и Джин не брали деньги – они считали, что это низко, не по-мужски. А зачем тебе все это?
- Джин мой друг. У него есть девушка, и она…, - начал говорить Каме, не представляя, что скажет дальше, и сможет ли он вообще все рассказать.
- Девушка?? Ты ее знаешь?
Каменаши удивленно кивает, а Широта задумчиво продолжает:
- Ничего себе. Он даже нам ее не представил. Сказал, что мы слишком пошлые, чтобы нам показывать ее. А сейчас он постоянно с ребенком, его редко когда вытащищь. Видимо, ты много для него значишь.
Казуя неосознанно краснеет и тихо говорит:
- В каком-то смысле…
- Стоп. Ты что, … хотя… ладно, неважно, - обрывает сам себя Широта, а Каме мысленно уже выпрыгнул из окна от стыда.
И он собирается с духом, и зажмуриваясь, скороговоркой:
- Настоящий отец ребенка – Нишикидо.
И тишина. Долгая. Слышно, как под окнами проезжает машина.
- Это очень глупая шутка, - медленно говорит Ю.
- Нет. Джин знает, что ребенок не его, но чей – нет. Юми сказала, что ее принудили, а Аканиши…
- С чего ты взял, что это Ре? – зло бросает ему парень.
- Не шевелись, тебе нельзя, - профессиональным голосом врача говорит Каме, и продолжает:
- Моя сестра лежала в одной палате с Юми. Нишикидо навещал ее, подарки приносил.
- Я не могу так поверить тебе. Сам пойми – незнакомый парень сообщает, что один твой лучший друг обрюхатил девушку другого твоего лучшего друга.
- Я понимаю, - тихо отвечает Каме.
Широта набрал номер:
- Ре? Скажи, как зовут ту девушку и ребенка.
И одновременно слышит два голоса, произносящие:
- Сачико.
Каменаши отворачивается к окну, потому что не знает, как ответить на немой вопрос Ю.
Зато он знает:
- Ты можешь приехать ко мне прямо сейчас?
Еще через полтора часа в палате напряженное молчание. Нишикидо, казалось, переваривает новость. Казуя уже считает себя виноватым в ссоре между лучшими друзьями. Но нет.
- Почему ты? Почему ты все знаешь про Джина, а мы нет? – спрашивает Ре, и от его взгляда хочется забиться в угол и укрыться одеялом. Широта одергивает Ре, но тот не понимает намеков.
- Почему. Ты.
Казуя уже открывает рот, чтобы ответить, но тут звонит его телефон, он благодарно выдыхает в трубку:
- Да? Привет. Да, с ним все хорошо. Правда, Джин, - телефон отнимают, и Ре почти рычит в трубку:
- Баканиши, черт тебя возьми. Почему он все знает, а мы нет?
И тут его лицо вытягивается, потом недоверчивый взгляд кидается к Каме, и в конце Нишикидо начинает хохотать.
- А как же твоя…Хотя нет. Тащи свою задницу сюда, хоть с ребенком на руках. Чтобы через час был!
Каменаши неловко переминается с ноги на ногу. Он не то, чтобы чувствует себя лишним, но если бы подвернулась возможность, он бы уже слинял. Причем к родителям в деревню.
Нишикидо, посмеиваясь, говорит Ю так, словно Каме здесь нет:
- Я чуть не убил новую любовь нашего друга.
Широта хмурится, не понимая, и Казуя пытается выскользнуть из палаты до того, как до Ю дойдет. На пороге его догоняет громкий хохот двух друзей ,и он в запале кричит:
- Я теперь понимаю, почему Джин не хотел вам показывать свою девушку!
Его хватают за руку и заключают в дружеские объятия:
- Куда?! Твоя работа – следить за больным! И вообще, скоро Аканиши приедет.
- Нет… Я не смогу…, - жалкие попытки вырваться.
- Сможешь. А не хочешь – заставим!
Когда приходит Джин, Каме уже потерял всякую надежду спастись:
- Привет, Джин, - уныло выдавил он.
- Ты чего такой? – недоуменно спросил парень, покачивая Сачико на руках.
- Отдай ребенка пока Широте на руки, - спокойно говорит Ре, и Аканиши подчиняется, видя в глазах друга что-то жуткое.
Нишикидо встает перед ним:
- Я – отец этого ребенка.
Джин бросает косой взгляд на Каме. Тот молча прикрывает глаза, и Аканиши взрывается, наотмашь бьет кулаком в живот Ре, и продолжает его бить, хотя тот не сопротивляется.
- Видишь, Сачико, из-за тебя уже случилась война. О женщины, коварство вам имя! – патетически произносит Широта, словно один его друг не убивает другого. Казуя уже давно бы разнимал их, но не может сдвинуться с места.
Наконец, Аканиши выдыхается, и Нишикидо выпрямляется:
- Прости.
Очередной удар в лицо. Ре падает на пол, а Джин обессилено плюхается на стул.
- Ну ты и гад, Ре. Тебе что, вообще никто не дал, что ты Юми заставил.
Валяющийся на полу Нишикидо удивленно поднял брови и тут же сморщился – любые движение приносили боль подбитой скуле:
- Это было после пьянки в одном из клубов. Девушка жаловалась на одиночество, и я помог ей скрасить вечер. И вроде бы она даже была очень за. Во всяком случае, когда я попросил ее номер, она оставила его, сказав, что будет ждать звонка.
Аканиши с чувством пнул стену. Потом встал, помог подняться Ре и пробормотал извинения.
- Да ладно. Я, в каком-то смысле виноват, - говорит новоявленный отец.
- Эй, ты чего сидишь, как столб? Принеси пострадавшему льда хотя бы! – вдруг заявляет Ю, замечая на соседней койке Каме. Тот подрывается и пулей вылетает. О счастье! Он почти обожает Широту.
Трое друзей тем временем рассматривают ребенка:
- Нос похож.
- Неа, совсем нет. А вот глаза да.
- И смотри, кулачки так же держит.
- Вы, два идиота, дайте ей поспать, - ржет Нишикидо.
Потом он вопрошает Джина:
- И чего ты нашел в пареньке? Или ты решил, что раз ребенок есть, можно пуститься во все тяжкие?
Аканиши надувает щеки и глупо отвечает:
- Он милый.
- Нет, ты посмотри на него! Как Норико, помнишь, когда влюбилась в Тегоши? «Он милый»! Ты что, школьница? - издевательски спрашивает Ре.
Аканиши выразительно смотрит на свой кулак:
- Сейчас и за «школьницу» огребешь.
- Ох простите, Ваше голубое высочество! – насмешливо кланяется Ре, и Джин с криком снова лезет в драку.
***
- Джин, ты уверен, что стоит это делать? – мрачно спрашивает Каме. Они стоят на кухне у Каменаши, и тот моет посуду.
Когда Аканиши уговаривал его помочь, он не подумал, чего ему это будет стоить.
- Ну ты не понимаешь! – кричал парень, - Я хочу ей отомстить!
- И поэтому мы придем к тебе домой, и в вашей спальне будем ласкать друг друга?
- Да! – совершенно довольный своей идеей воскликнул Джин.
- Ками-сама! Ты дурак! – закатывает глаза Казуя, но его хватают за талию горячие руки и притягивают к себе. Горячее дыхание на шее, теплые губы парой секунд позже… Каме теряет остатки осторожности, поворачивается в объятиях Джина и, расстегивая рубашку на его груди, целует ключицы, прикусывает соски, и Аканиши стонет, вцепляясь в волосы Казуи, пока тот вылизывает его пупок. Ремень и ширинка – Каме расстегивает их, не отвлекаясь от сладкой кожи на животе. Он словно пару мгновений сомневается, но потом берет в рот полувозбужденный член Джина, и помогает себе рукой. Горячие губы, нежный рот, скользкий язык… Он снова стонет, когда Казуя удерживает в губах головку, щекоча ее языком, и хрипло просит:
- Посмотри на меня…
Каменаши поднимает взгляд, тут же заливаясь краской, его волосы щекочут бедра Джина, и тот не может сдержать себя больше. Каме глотает все, облизывает член и поднимается.
Аканиши не может оторвать взгляд от этих ярких припухших губ, не может и не хочет. Каменаши подходит ближе и целует его, делясь его вкусом, и это так восхитительно неприлично, что Аканиши понимает, что он снова хочет.
- Ну, пошли к твоей девушке? – выдыхает ему в ухо Каме, застегивая ему ширинку, ремень и таща за руку в коридор. И Джину ничего больше не хочется – только идти вот так куда-то за руку с любимым.
***
- Ты чего так долго? – почти визжит Юми, когда Джин вваливается домой. Она сидит в комнате, но когда ей не отвечают, выходит, раскрыв рот для новой ругани, но издает только нечленораздельные звуки.
Аканиши и Каме, целуясь, вваливаются в квартиру, раздевая друг друга. Словно не замечая девушку, они проходят мимо нее, Джин незаметно направляет их к спальне, и они скрываются за дверью, из-за которой тут же доносится приглушенный стон.
Следующим в квартиру вваливается пьяный Ре, глумливо требуя поцелуя и смотря слишком трезво-злыми глазами. Он проходит туда же, и радостный вопль Аканиши:
- Давай, сюда, мы больше не можем!
Юми тихо сползла по стенке.
Вошедший последним Широта сочувственно хлопает по плечу девушки, и… проходит туда же.
Впрочем, Ю и Нишикидо выходят обратно слишком быстро.
- Я думаю, я заберу ребенка. Себе. А ты можешь искать себе новых отношений. У тебя это так замечательно получается, - говорит Ре девушке, но она не двигается с места. Только когда из комнаты выходят тяжело дышащие растрепанные Джин и Казуя, она обвинительно поднимает палец, говорит:
- Сволочь…
- Нет, дорогая, сволочь здесь только ты. Однако я должен сказать тебе спасибо, если бы не ты, я бы не встретил его, - отвечает Джин, целуя Каме в шею.
- Баканиши! – говорит Ре, даже не поворачивая к нему головы, - Станешь няней для Сачико?
- Да ты вообще можешь отдать ее нам, - говорит Казуя, увлекая Джина в очередной поцелуй.
Акаме, местами нца, местами флафф)))
читать дальше
Когда двоих молодых людей, наконец, впустили в палату к роженицам, они успели узнать о друг друге почти все. О том, что у Каменаши рожала сестра, младшая, а муж ее не смог приехать, он в командировке, что у Аканиши рожала девушка, с которой он был всего полгода. Казуя недоверчиво посмотрел на новоиспеченного папашу – и что, не бросит ее одну? А новый знакомый радостно продолжил рассказывать, что сам не верит своему счастью, и будет работать в два раза больше ради ребенка и девушки.
- Привет, дорогая! Как ты? – Джин ласково чмокнул девушку в щеку, разглядывая сверток из одеял и кружев, - и кто у нас тут?
- Ты что, кружева не видишь? Девочка это, - отрезала Юми, - И вообще, ты что, не мог пораньше прийти?
Аканиши растерянно покраснел, и попытался сказать, что его не пускали.
- И что? Не мог тайком пройти? – продолжала ворчать девушка. Парень устало вздохнул и просто сел рядом с ней.
Каменаши и его сестра с удивлением наблюдали за этой сценой. У нее родился мальчик, она уже отзвонилась мужу, и тот горько сетовал, что не успел приехать, благодаря Казую за примерное исполнение обязанностей дяди. Каменаши только усмехнулся.
Он все равно работал в этой больнице, только в другом отделении, он был кардиохирургом, молодым помощником.
Через полчаса пришла суровая медсестра, осматривать детей, и двух парней выгнали из палаты, как беспомощных котят. Они весело переглянулись, и Джин предложил:
- Ну что, в бар? За знакомство?
Оставшись в компании только Юми-тян, Сакура осторожно поинтересовалась, почему она так строга со своим парнем. И попала в ураган эмоций. Молодую женщину просто крутило и рвало на части, когда она рассказывала про Джина:
- Да ты понимаешь, он работает в зоомагазине, ничего кроме своих животных не любит! Зарплата маленькая, сам – идиот, вечно всем в долг дает! Мозгов нет, отношения у нас – сплошная романтика! А я страсти хотела, ревности! А теперь вот еще и ребенок! А мне аборт запретили делать, сказали – поздно пришла! А этот имбецил и рад – детей, он, понимаете ли, любит! А друзья у него лучшие – двое, из верхушек фирм, так хоть бы раз он у них денег попросил мне на кольцо или ожерелье! Или со мной познакомил бы!!
Сестра Каменаши слушала, и удивлялась мелочности и жадности. Тех тридцати минут вполне хватило ей, что бы понять, что Аканиши – приличный, и вроде даже заботливый. И брат его так охарактеризовал. А он редко в людях ошибается.
***
А тем временем, подвыпившие Каме и Джин рассказывали друг другу… Ну о чем могут рассказывать друг другу только что познакомившиеся люди? Обо всем! И Каме тоже не выдержал, и спросил про девушку Аканиши. Тот чуть-чуть погрустнел, и тихо ответил:
- Характер у нее сложноватый, но я люблю ее такой.
Каменаши похлопал его по плечу:
- Ничего, друг, теперь у нее ребенок, может, смягчится.
Но Аканиши так и не улыбнулся.
Когда через две недели обе девушки были отправлены домой, Казуя с нетерпением ждал возможности поговорить с сестрой. Потому что сколько бы он не пытался выведать у Джина, что не так – тот молчал или переводил тему на другую, которых у них оказалось очень много. Поэтому в тот же день Каменаши за ужином поднял этот вопрос:
- Слушай, что с твоей соседкой по палате?
- А, ты тоже заметил?
- Заметил?! Да такое за версту учуешь! – скривился Каме.
- Ну, в общем, слушай. Я ее тогда же и спросила. И она мне выдала море информации. Как я поняла, твой новый друг – парень работящий, чувственный и любит детей. К тому же, работает в зоомагазине.
- Ну, это я уже знаю, - сказал Казуя, подцепляя палочками кусочек мяса.
- Ну вот, а этой Юми хотелось другого – страсти, ревности, ненависти, драк и слез, но никак не детей и животных!
Каменаши снова кивнул – и это он тоже понял.
- Ну и самое интересное – на днях к ней приходил парень – Нишикидо. И тут она словно шелковая стала. И улыбалась мило, и с ребенком сюсюкалась, и прямо ангел. И про Аканиши – ни слова. А парень ей чего только не принес – и все эксклюзивное, дорогое…. Ну я и решила подыграть ей.
- Ой, а что это за обаятельный мужчина был? Такой элегантный весь, не в пример некоторым…
- Некоторые – это Джин-то? Верно подметила, подруга, - хихикнула довольная завистью соседки девушка.
- И все же, кто это?
Юми поколебалась немного, но было видно, что ее распирало от самодовольства:
- Ладно, слушай. Только никому!!
- Хорошо, только расскажи, откуда такие берутся… - умоляюще сказала Сакура.
- Это – настоящий отец ребенка. Аканиши знает, что ребенок не от него, но ничего не говорит. Потому что родители уже свадьбу нашу распланировали. И к тому же, я сказала ему, что это по пьяни было, понимаешь? Что он меня заставил. И теперь Джин хочет разобраться с Нишикидо, не зная даже, кто это. А он богатенький, видишь, какие подарочки несет. А Джин будет с ребенком сидеть, - довольная таким раскладом и собой поведала девушка.
- Да ты просто в шоколаде – один за ребенком смотрит, а другой – кошелек! – ахнула Сакура.
- Не только кошелек. Он и в кровати знаешь что вытворяет? Тебе такое и не снилось! – презрительно хихикнув, похвасталась Юми.
Каменаши аж палочки уронил.
- Что? Джин – не отец??? А я его вопросами, значит, мучаю, - расстроился Казуя.
- Да что ты так переживаешь-то? Или тебе Аканиши приглянулся? – хихикнула девушка.
- Нет, о чем ты! Мы просто хорошо сдружились, а не то, о чем ты.. Да и вообще… - Каме покраснел, и довольная сестра долго поддразнивала его, крича, что он влюбился.
***
- Что, опять на свидание? - усмехнулась Сакура, видя, как Каме выбирает футболку.
- Да не свидание это! - сердито ответил он, приглаживая взлохмаченные волосы.
- Разумеется. Сегодня хороший день для романтической встречи, - не слушала его сестра.
Казуя лишь тяжело вздохнул и пошел надевать пальто. Февраль был довольно теплый, и Каме надеялся взять выходной на свой день Рождения, поехать к родителям.
Они встретились у одного из модных магазинчиков в Шибуе. Джин был с ребенком. Маленькая Сачико была в костюмчике зайчика - на капюшоне белой курточки были маленькие ушки, белые варежки были словно из пуха - мягкие, невесомые. Каменаши чмокнул девочку в пухлую щечку:
- Привет, принцесса, - и кивнул Аканиши, беря у него с рук ребенка.
- Фух, принцесса оттянула мне все руки. Мама ее хорошо кормит. Привет, - пожаловался парень.
Каме не ответил - он общался с девочкой, спрашивая всякую глупость, целуя ей пальчики, отчего Сачико довольно гугукала, взвизгивая, когда Каменаши начинал ее щекотать. Он чмокнул ее снова, и услышал смех:
- Я так и знал. Я пойду домой тогда, раз у вас такое милое свидание, - надул губы Джин.
- Эй, не ревнуй, а то и тебя поцелую. Или щекотать начну, - и Каме дурашливо сложил губы трубочкой. Аканиши закатил глаза:
- Нашел чем пугать, - фыркнул, и прижался на секунду губами к губам Казуи.
Каме недоуменно смотрел на него, и тот снова фыркнул, забирая ребенка:
- Ну и чего мне боятся, если ты сам тут в ступоре.
И он быстро завалился в кафешку.
- Это было очень глупо с твоей стороны, - Казуя сел на стул напротив диванчика с Джином. Сачико положили на стол между ними. И говорить им пришлось через девочку, изредка опуская ее ручки, закрывающие обзор.
- Почему? Я просто пошутил.
Каме открыл рот, но не нашел ничего умного для возражения. В итоге он ляпнул:
- Не подавай плохой пример девочке!
Аканиши вскинул голову от меню, заглядывая парню в глаза, и вдруг рассмеялся:
- Целоваться плохо?
Казуя запутался окончательно:
- Ну, не в случае меня..
- Почему тебя целовать плохо? Ты красивый и милый, - глаза Джина были полны смешинок, но говорил он серьезно. Отнял меню у Сачико - она решила, видимо, что раз еда нарисована - это можно есть. И она нашла замену - потянулась ручками к Казуе. Когда он приблизился к ней, она вытянула губки и дотронулась до носа парня.
- Вот видишь, научил, - целуя детский носик в ответ.
- Точно папина дочка! - гордо заявил Джин, и Каме едва не проговорился. Смотреть, как Аканиши заботится о девочке, зная, что ребенок не его - мучительно больно.
- Официант, две кружки пива! - крикнул он, лишь бы что сказать.
Через пять минут пиво принесли и на них очень странно покосились. Особенно на ребенка, лежащего между бокалами пива. Только тогда они обратили внимание на оформление зала - множество сердечек всех цветов и видов - шарики, свечки, салфетки...
- Эээ... - протянули они, и Каме хлопнул себя по лбу.
- Я убью свою сестру, - осознание пришло слишком поздно.
- Да ладно. Подумаешь, два друга выбрались попить пивка именно в день Святого Валентина...
- Ага, только все смотрят на нас как на парочку. Да еще и с ребенком, - усмехнулся Каме.
- Пусть завидуют. А за что сестру убьешь? - легкомысленно спросил Джин, одной рукой держа бутылочку ребенку, а второй - себе кружку.
- Да она как всегда. Издевается надо мной, говорит, что мы с тобой... - внезапное воспоминание о поцелуе смутило, и Джин закончил за него:
- Встречаемся?
Каме опустил глаза и кивнул.
Аканиши рассмеялся и поднялся с дивана, сел на стул рядом с парнем, поднимая его голову за подбородок, целуя его в губы нежно, словно Каме - самое чувственное существо на свете, нежное создание из другого мира, и только искренние эмоции спасут его. А то, что он дико краснеет, и пытается следить за ребенком - лишь прекрасное дополнение к его тонкой организации.
Джин оторвался от сладкого рта, взял ребенка на руки и как ни в чем не бывало продолжил кормить ее. Казуя же неосторожно поднял голову... И тут же спрятал нос в бокале пива - на них смотрели все... Губы Аканиши ярко-красным пятном горели на него лице, и то, как он улыбался - привлекало всеобщее внимание.
- Джин! Теперь на нас точно смотрят как на гейскую семью, - прошептал Каме парню на ухо.
- И что? Какое кому дело? - Аканиши явно нравилось внимание к своей персоне, пусть даже такое.
- Твоей девушке, например! - воскликнул Каменаши.
Все снова обернулись на них.
- Молодец! Сейчас все точно считают нас маргиналами, - искренне восхитился Джин. Каме молча стал одевать пальто и наматывая шарф, длинный, как время, пока они целовались. Вспомнив об этом, Казуя снова покраснел.
- Этот ребенок - не от меня.
Каменаши повернулся на голос. Джин завязывал капюшон на шейке Сачико, а она хватала его за нос и щеки.
- Я знаю.
Аканиши поднял взгляд на него:
- Почему ты мне не сказал?
В ответ пожали плечами:
- Ну как ты себе это представляешь?
Понимающая усмешка скривила лицо его друга.
- Ты прав.
Уже на улице Каме сжал ладонь Джина. Он мне мог выразить ничего словами, просто сжимал его теплые пальцы, отчаянно надеясь, что его поймут и так.
- Каме? – тихонько позвал Аканиши. Парень встрепенулся, виновато отпустил большую теплую ладонь и пробормотал:
- Иди домой, тебя там ждут…
- Не ждут, - так же тихо.
- Хорошо, но ты же хочешь домой, к… - Казуя резко замолчал.
- Да, я хочу домой. Но не к Юми. К тебе, - улыбнулся Джин, подхватывая кончик шарфа Каме и давая его ребенку.
- Джин, - Каме остановился. Пар, вырывающийся изо рта при разговоре. Тихое сопение Сачико. Аканиши, молодой папочка не своего ребенка и скоро – муж. И что-то между, большее, чем дурашливые поцелуи, большее, чем хорошая дружба. Большее, чем влечение. Казуя втянул носом воздух и решил, что оставит этот запах в памяти навсегда. Чистый свежий запах приближающегося счастья.
- Да?
- Ты…
- Да.
- Подожди, …
- Да!
- Но…
- ДА!ДА!ДА! – с жаром проговорил Джин, притягивая Каме к себе, вручая ему ребенка и обнимая так, как должен был обнять свою девушку в тот день, когда познакомился с Казуей.
***
Они сидят у Каменаши и пьют горячий чай – пар поднимается над их кружками, они только что носились по улице – у клиентки Джина кошка убежала из корзинки – пришлось отыскивать несчастное животное по всей улице.
В итоге бедное животное оказалось в руках Каме, и Аканиши смертельно на него обиделся – все-таки, ветеринаром был он. Правда, смертельная обида Джина длилась в среднем полчаса, поэтому сейчас они отогревались в гостиной, довольно мирно смотря телевизор. Сестра Каме поехала с ребенком и мужем к бабушке, Юми – пошла к подругам с ребенком.
- Джин, ты хочешь есть? – спросил Казуя, отпивая горячий чай и поджимая колени к груди.
Аканиши, зачарованно смотревший на него, не услышал вопрос. Он протянул руку и погладил мягкую прядь волос, дотронулся до уха… Каме отставил чашку:
- Джин…
- Что? Тебе не нравится? – он продолжает, а Казуя колеблется:
- Но ты же еще с девушкой…
Аканиши недовольно хмурится, греет руки об чашку и говорит громче, чем требуется:
- Я больше не хочу быть с ней.
- Точно также ты не захочешь быть потом со мной, - мягко замечает Каме.
Джин открывает рот, чтобы возразить, но не успевает. Казуя накрывает его губы своими, мягко целует и тут же отстраняется:
- Пойдем, тебе снова пора на работу.
И Аканиши почти ненавидит его за это. За правильность, за нерешимость, за то, что он может сдерживать свои порывы.
***
С поездки на свой День Рождения Каме возвращается в два ночи на такси. Он до сих пор слегка пьян, но завтра надо хотя бы появиться в больнице – пусть и не его смена. Он вваливается в квартиру и снимает ботинки. Проходит на кухню, и видит на столе огромную пиццу с 23 свечками, натыканными по краям. На кухонном диване спит Джин, смешно свернувшись клубочком. Каменаши усмехается, целует в лоб спящего парня, и тихо уходит, когда хриплый спросонья голос останавливает его:
- Казуя… С Днем Рождения, - Джин поднимается на диване, потирая глаза и надув губы.
- Спасибо, - говорит парень и тащит Джина к себе в комнату. Они плюхаются на кровать прямо в одежде, и засыпают в обнимку, укрывшись пледом.
Утро застает Каме в одиночестве – Аканиши уже ушел, он с утра кормит животных в зоомагазине. Пицца лежит нетронутая, зато в холодильнике образовалась порядочная брешь в стройном ряду йогуртов.
***
Они не планировали встречаться в этот день. Просто так получилось, что сегодня они снова вместе пьют. И нет, это не их руки сцеплены под столом, не их спутанное дыхание, когда Джин ведет Казую домой, это не их небрежно скинутые ботинки и куртки. Нет, это не их одежда на полу, ведь это неправильно, пока еще неправильно… И нет, нет, это все ложь, морок, обман… Нет, это не губы Каме на шее Джина… Нет, это не руки Джина на талии Каме… Он задыхается от ощущений, тонет в вязком омуте эмоций, и нет, это не его стон, это кто-то другой…
Джин нависает над ним, и внезапно туман рассеивается. Его полные губы оставляют влажный след на груди Каме, на его животе, а дальше Казуя уже не может вспомнить, кто он, где он, и зачем же он так долго отрицал очевидное… С каждым новым движением Аканиши словно разрушает башню сомнений Каменаши, и он подчиняется порыву, отдаваясь во власть сильных рук, растворяясь в чувствах без остатка.
***
Когда Аканиши в ужасе звонит ему, Каме внимательно изучает карточку нового пациента. Джин взволнованно говорит, что его друга положили на операцию, в больницу Каме, и что его зовут…
- Широта Ю, - говорит Казуя, и на том конце удивляются, но недолго.
- Ну, в общем, позаботься о нем, - и он кидает трубку под фоновый плач Сачико и крики Юми.
- Это Нишикидо Вам звонил? – спрашивает парень. Странная внешность – глаза японца, а нос и губы испанские.
- Ээээ, нет, - медленно говорит Каме, пытаясь вспомнить, где он уже слышал эту фамилию,
- Это был Аканиши.
- А, Бака… Вы знакомы? - Каме утвердительно кивает.
И уже позже, когда парню уже ввели снотворное, Казуя вспоминает, где слышал имя Нишикидо. Настоящий отец Сачико.
***
Каменаши едва дожидается, когда можно будет поговорить с Широтой. Он был готов будить его еще на операционном столе, но боялся потерять столь ценного человека, и поэтому стоял, нервно кусая губы и напряженно следя за руками хирурга.
Казуя приносит Ю еду, так как тот еще слишком слаб. И с замиранием сердца спрашивает:
- Раз ты друг Джина, и он просил позаботиться о тебе, можешь рассказать о вас?
Широта странно на него косится, но отвечает:
- Мы друзья со школы, всегда во все передряги влезали вместе. Нас четверо – Джин, я, Нишикидо и Ямашита. Мы все поступили в разные места, Ямашита – уехал во Францию. Мы с Ре унаследовали фирмы отцов, а Аканиши, как, ты, наверное, знаешь – ветеринар. Но на самом деле нас было больше, я даже не буду называть тебе всех из нашей команды – а мы назвали себя только так. Но потом все начали занимать у нас деньги. И никто не возвращал. Однажды наше терпение истощилось, и мы разошлись. Только Ямашита и Джин не брали деньги – они считали, что это низко, не по-мужски. А зачем тебе все это?
- Джин мой друг. У него есть девушка, и она…, - начал говорить Каме, не представляя, что скажет дальше, и сможет ли он вообще все рассказать.
- Девушка?? Ты ее знаешь?
Каменаши удивленно кивает, а Широта задумчиво продолжает:
- Ничего себе. Он даже нам ее не представил. Сказал, что мы слишком пошлые, чтобы нам показывать ее. А сейчас он постоянно с ребенком, его редко когда вытащищь. Видимо, ты много для него значишь.
Казуя неосознанно краснеет и тихо говорит:
- В каком-то смысле…
- Стоп. Ты что, … хотя… ладно, неважно, - обрывает сам себя Широта, а Каме мысленно уже выпрыгнул из окна от стыда.
И он собирается с духом, и зажмуриваясь, скороговоркой:
- Настоящий отец ребенка – Нишикидо.
И тишина. Долгая. Слышно, как под окнами проезжает машина.
- Это очень глупая шутка, - медленно говорит Ю.
- Нет. Джин знает, что ребенок не его, но чей – нет. Юми сказала, что ее принудили, а Аканиши…
- С чего ты взял, что это Ре? – зло бросает ему парень.
- Не шевелись, тебе нельзя, - профессиональным голосом врача говорит Каме, и продолжает:
- Моя сестра лежала в одной палате с Юми. Нишикидо навещал ее, подарки приносил.
- Я не могу так поверить тебе. Сам пойми – незнакомый парень сообщает, что один твой лучший друг обрюхатил девушку другого твоего лучшего друга.
- Я понимаю, - тихо отвечает Каме.
Широта набрал номер:
- Ре? Скажи, как зовут ту девушку и ребенка.
И одновременно слышит два голоса, произносящие:
- Сачико.
Каменаши отворачивается к окну, потому что не знает, как ответить на немой вопрос Ю.
Зато он знает:
- Ты можешь приехать ко мне прямо сейчас?
Еще через полтора часа в палате напряженное молчание. Нишикидо, казалось, переваривает новость. Казуя уже считает себя виноватым в ссоре между лучшими друзьями. Но нет.
- Почему ты? Почему ты все знаешь про Джина, а мы нет? – спрашивает Ре, и от его взгляда хочется забиться в угол и укрыться одеялом. Широта одергивает Ре, но тот не понимает намеков.
- Почему. Ты.
Казуя уже открывает рот, чтобы ответить, но тут звонит его телефон, он благодарно выдыхает в трубку:
- Да? Привет. Да, с ним все хорошо. Правда, Джин, - телефон отнимают, и Ре почти рычит в трубку:
- Баканиши, черт тебя возьми. Почему он все знает, а мы нет?
И тут его лицо вытягивается, потом недоверчивый взгляд кидается к Каме, и в конце Нишикидо начинает хохотать.
- А как же твоя…Хотя нет. Тащи свою задницу сюда, хоть с ребенком на руках. Чтобы через час был!
Каменаши неловко переминается с ноги на ногу. Он не то, чтобы чувствует себя лишним, но если бы подвернулась возможность, он бы уже слинял. Причем к родителям в деревню.
Нишикидо, посмеиваясь, говорит Ю так, словно Каме здесь нет:
- Я чуть не убил новую любовь нашего друга.
Широта хмурится, не понимая, и Казуя пытается выскользнуть из палаты до того, как до Ю дойдет. На пороге его догоняет громкий хохот двух друзей ,и он в запале кричит:
- Я теперь понимаю, почему Джин не хотел вам показывать свою девушку!
Его хватают за руку и заключают в дружеские объятия:
- Куда?! Твоя работа – следить за больным! И вообще, скоро Аканиши приедет.
- Нет… Я не смогу…, - жалкие попытки вырваться.
- Сможешь. А не хочешь – заставим!
Когда приходит Джин, Каме уже потерял всякую надежду спастись:
- Привет, Джин, - уныло выдавил он.
- Ты чего такой? – недоуменно спросил парень, покачивая Сачико на руках.
- Отдай ребенка пока Широте на руки, - спокойно говорит Ре, и Аканиши подчиняется, видя в глазах друга что-то жуткое.
Нишикидо встает перед ним:
- Я – отец этого ребенка.
Джин бросает косой взгляд на Каме. Тот молча прикрывает глаза, и Аканиши взрывается, наотмашь бьет кулаком в живот Ре, и продолжает его бить, хотя тот не сопротивляется.
- Видишь, Сачико, из-за тебя уже случилась война. О женщины, коварство вам имя! – патетически произносит Широта, словно один его друг не убивает другого. Казуя уже давно бы разнимал их, но не может сдвинуться с места.
Наконец, Аканиши выдыхается, и Нишикидо выпрямляется:
- Прости.
Очередной удар в лицо. Ре падает на пол, а Джин обессилено плюхается на стул.
- Ну ты и гад, Ре. Тебе что, вообще никто не дал, что ты Юми заставил.
Валяющийся на полу Нишикидо удивленно поднял брови и тут же сморщился – любые движение приносили боль подбитой скуле:
- Это было после пьянки в одном из клубов. Девушка жаловалась на одиночество, и я помог ей скрасить вечер. И вроде бы она даже была очень за. Во всяком случае, когда я попросил ее номер, она оставила его, сказав, что будет ждать звонка.
Аканиши с чувством пнул стену. Потом встал, помог подняться Ре и пробормотал извинения.
- Да ладно. Я, в каком-то смысле виноват, - говорит новоявленный отец.
- Эй, ты чего сидишь, как столб? Принеси пострадавшему льда хотя бы! – вдруг заявляет Ю, замечая на соседней койке Каме. Тот подрывается и пулей вылетает. О счастье! Он почти обожает Широту.
Трое друзей тем временем рассматривают ребенка:
- Нос похож.
- Неа, совсем нет. А вот глаза да.
- И смотри, кулачки так же держит.
- Вы, два идиота, дайте ей поспать, - ржет Нишикидо.
Потом он вопрошает Джина:
- И чего ты нашел в пареньке? Или ты решил, что раз ребенок есть, можно пуститься во все тяжкие?
Аканиши надувает щеки и глупо отвечает:
- Он милый.
- Нет, ты посмотри на него! Как Норико, помнишь, когда влюбилась в Тегоши? «Он милый»! Ты что, школьница? - издевательски спрашивает Ре.
Аканиши выразительно смотрит на свой кулак:
- Сейчас и за «школьницу» огребешь.
- Ох простите, Ваше голубое высочество! – насмешливо кланяется Ре, и Джин с криком снова лезет в драку.
***
- Джин, ты уверен, что стоит это делать? – мрачно спрашивает Каме. Они стоят на кухне у Каменаши, и тот моет посуду.
Когда Аканиши уговаривал его помочь, он не подумал, чего ему это будет стоить.
- Ну ты не понимаешь! – кричал парень, - Я хочу ей отомстить!
- И поэтому мы придем к тебе домой, и в вашей спальне будем ласкать друг друга?
- Да! – совершенно довольный своей идеей воскликнул Джин.
- Ками-сама! Ты дурак! – закатывает глаза Казуя, но его хватают за талию горячие руки и притягивают к себе. Горячее дыхание на шее, теплые губы парой секунд позже… Каме теряет остатки осторожности, поворачивается в объятиях Джина и, расстегивая рубашку на его груди, целует ключицы, прикусывает соски, и Аканиши стонет, вцепляясь в волосы Казуи, пока тот вылизывает его пупок. Ремень и ширинка – Каме расстегивает их, не отвлекаясь от сладкой кожи на животе. Он словно пару мгновений сомневается, но потом берет в рот полувозбужденный член Джина, и помогает себе рукой. Горячие губы, нежный рот, скользкий язык… Он снова стонет, когда Казуя удерживает в губах головку, щекоча ее языком, и хрипло просит:
- Посмотри на меня…
Каменаши поднимает взгляд, тут же заливаясь краской, его волосы щекочут бедра Джина, и тот не может сдержать себя больше. Каме глотает все, облизывает член и поднимается.
Аканиши не может оторвать взгляд от этих ярких припухших губ, не может и не хочет. Каменаши подходит ближе и целует его, делясь его вкусом, и это так восхитительно неприлично, что Аканиши понимает, что он снова хочет.
- Ну, пошли к твоей девушке? – выдыхает ему в ухо Каме, застегивая ему ширинку, ремень и таща за руку в коридор. И Джину ничего больше не хочется – только идти вот так куда-то за руку с любимым.
***
- Ты чего так долго? – почти визжит Юми, когда Джин вваливается домой. Она сидит в комнате, но когда ей не отвечают, выходит, раскрыв рот для новой ругани, но издает только нечленораздельные звуки.
Аканиши и Каме, целуясь, вваливаются в квартиру, раздевая друг друга. Словно не замечая девушку, они проходят мимо нее, Джин незаметно направляет их к спальне, и они скрываются за дверью, из-за которой тут же доносится приглушенный стон.
Следующим в квартиру вваливается пьяный Ре, глумливо требуя поцелуя и смотря слишком трезво-злыми глазами. Он проходит туда же, и радостный вопль Аканиши:
- Давай, сюда, мы больше не можем!
Юми тихо сползла по стенке.
Вошедший последним Широта сочувственно хлопает по плечу девушки, и… проходит туда же.
Впрочем, Ю и Нишикидо выходят обратно слишком быстро.
- Я думаю, я заберу ребенка. Себе. А ты можешь искать себе новых отношений. У тебя это так замечательно получается, - говорит Ре девушке, но она не двигается с места. Только когда из комнаты выходят тяжело дышащие растрепанные Джин и Казуя, она обвинительно поднимает палец, говорит:
- Сволочь…
- Нет, дорогая, сволочь здесь только ты. Однако я должен сказать тебе спасибо, если бы не ты, я бы не встретил его, - отвечает Джин, целуя Каме в шею.
- Баканиши! – говорит Ре, даже не поворачивая к нему головы, - Станешь няней для Сачико?
- Да ты вообще можешь отдать ее нам, - говорит Казуя, увлекая Джина в очередной поцелуй.
@темы: творчество, ДР, АКаме, фанфики, ПЧ
-
-
04.11.2011 в 21:57очень очень очень понравилось!!!
у меня честно нет сил на большее, но читала на всех шикая и не отываясь...
интересная и местами очень кавайная идея, очень зимние моменты *о*
конец восприняла
голубойсемьеспасибо огромное, солнце!!!
-
-
04.11.2011 в 22:10я думала, что совсем все печально, идея очень странная =3
Еще раз с днем Рождения, я очень рада, что с тобой познакомилась
-
-
04.11.2011 в 22:18нееет, мне очень понравились милые моменты в кафе
и немного другие моменты дома
я тоже очень рада
у меня сегодня очень счастливый день...
-
-
04.11.2011 в 22:21когда день Рождения - счастливый, что может быть лучше
*обнимает и сует в руки бокал с мартини*
-
-
05.11.2011 в 02:19и вообще так забавно у них все вышло :333
-
-
05.11.2011 в 02:58пожалуйста))) Самое смешно., что я его сначала прописала, а потом уже подумала - а почему, собственно, он? О_о
забавно у них все вышло
читать дальше
-
-
05.11.2011 в 13:04ну в любом случае ты молодец))
-
-
05.11.2011 в 13:38так что говори спасибо моему подсознанию)))))
спасибо
-
-
05.11.2011 в 13:42-
-
06.11.2011 в 02:17но бедное дите!! Ты им прям как игрушкой - можешь нам отдать!))
Ты подумала о бедной девочке?)))
-
-
06.11.2011 в 02:25Прикинь, там сразу два мега-заботливых папашки)))))))
Няню бы нашли ей накрайняк))))))
Но только не эта мамочка, я ее совсем мерзкой прописала)))
Спасибо)))
-
-
06.11.2011 в 14:34-
-
06.11.2011 в 14:48Причем Каме будет стремиться сделать из нее ангела, а Джин - сорванца, и получится ядерная смесь)))
-
-
06.11.2011 в 14:49-
-
06.11.2011 в 14:58Я почему-то по ассоциации вспомнила,как Огури Шун приезжал на Байкал, и там были две мелкие девчонки, ну то есть совсем мелкие, лет 5...А потом эта семья передавала ему привет, как раз после Фукусимы, и девушка-то выросла, и как она смотрела на ДВД с его фильмами....
Представь, в детстве узреть Шуна, не зная кто это, а потом понять, какой ты был идиот)))))
-
-
06.11.2011 в 15:02о чем жалеть, если ты ничего не могла сделать, ибо хоть что, а ты мелкой была))
-
-
06.11.2011 в 15:06-
-
06.11.2011 в 15:07-
-
06.11.2011 в 15:12-
-
06.11.2011 в 15:22-
-
23.12.2011 в 21:55А от сценки с о*уевшей девушкой уползла под стол.... блиииииииииин, такую сцену тока представить.....
-
-
23.12.2011 в 22:06не надо представлять, не надо))) я ж потом места для бездыханного тела не найду))))
-
-
23.12.2011 в 22:08-
-
23.12.2011 в 22:15*разгребает кучу на полу* хорошо, что у меня плед мягкий есть)))
-
-
23.12.2011 в 22:27*устраивается на пледе* Хорошо)))))
-
-
23.12.2011 в 22:47=)
-
-
23.12.2011 в 22:55-
-
23.12.2011 в 22:57-
-
23.12.2011 в 23:03-
-
23.12.2011 в 23:04